Аннинский Лев – Геракл между Эросом и Танатосом
14 
Зачем разбирать современную поэму не самого известного автора, выстроенную на мифах о Геракле, под углом зрения, который вряд ли приходил в голову ни эллинистам, ни романтикам XIX века, ни даже поэтам Серебряного века, для которых античность была привычным материалом — как мрамор, из которого можно вытесать аллегорию?
Это простейшая часть вопроса. И ответ так же прост. Затем, зачем в разные эпохи перечитывали древний миф, соизмеряя в нём «героическое» с «человеческим», «сакральное» с «повседневным», а внешнюю рельефность подвига — с его внутренней ценой. Затем же, зачем в позднейшие времена примеряли Геракла на роль орудия или жертвы — в зависимости от того, нужна ли эпохе фигура победителя чудовищ или фигура, исчерпанная подвигом.
А потом — чтобы выяснить, кто и как способен сопротивляться обмельчанию мифа, когда подвиг начинает напоминать пиар-кампанию, а чудовища — пресс-релизы. И, наконец, чтобы сопоставить «античное» и «современное», «вселенское» и «локальное», то есть — в пределе — универсальный образ героя и его сегодняшние, слишком узнаваемые проекции.
Это не значит, что наши категории лучше прежних или способны исчерпать предмет — Геракла будут перечитывать всегда. Но тонкость в том, что именно сейчас, в эпоху переизбытка слов и образов, подвиг как понятие оказался под подозрением.
Это простейшая часть вопроса. И ответ так же прост. Затем, зачем в разные эпохи перечитывали древний миф, соизмеряя в нём «героическое» с «человеческим», «сакральное» с «повседневным», а внешнюю рельефность подвига — с его внутренней ценой. Затем же, зачем в позднейшие времена примеряли Геракла на роль орудия или жертвы — в зависимости от того, нужна ли эпохе фигура победителя чудовищ или фигура, исчерпанная подвигом.
А потом — чтобы выяснить, кто и как способен сопротивляться обмельчанию мифа, когда подвиг начинает напоминать пиар-кампанию, а чудовища — пресс-релизы. И, наконец, чтобы сопоставить «античное» и «современное», «вселенское» и «локальное», то есть — в пределе — универсальный образ героя и его сегодняшние, слишком узнаваемые проекции.
Это не значит, что наши категории лучше прежних или способны исчерпать предмет — Геракла будут перечитывать всегда. Но тонкость в том, что именно сейчас, в эпоху переизбытка слов и образов, подвиг как понятие оказался под подозрением.