Аудиокниги в Исполнении "Веселов Илья": Очарование Слов и Искусства Голоса, страница 6

К восемнадцати годам, к мод’обраху, мы все уже одинаковые, волосок к волоску. С родинкой на большом пальце левой руки ― удобно право-лево различать. С щелью между передними зубами, отчего улыбка выглядит особенно искренней и чуть детской. Только мало кому из нас доводится дожить до двадцати. В конце Лета, прежде чем запереться в корабле и начать Зиму, мы проведем мод’обрах ― активируем Ядро, управление которым замкнуто на мертвого капитана Томилина, и попытаемся к нему подключиться. Наверное, стоит говорить «они», а не «мы», потому что в каждую такую попытку Ядро сжигает не только весь оставшийся заряд батарей, но и одного из нас, клонов Томилина. А через два года придет и мой черед ложиться в гнездо управления Ядром.

Все началось восемь дней назад, когда старая Эйра, возвращаясь глубоко за полночь со стороны морских складов, увидела трещину на стене своего дома. Она была большой скандалисткой, эта торговка рыбой, и собиралась с раннего утра рассказать о трещине всему кварталу. Но не успела. Потому что в следующую секунду трещина разошлась — не так, как будто расползлась стена, а словно в теле здания образовалось какое-то странное узкое жерло, из которого наружу под огромным давлением выплеснулось ИНОЕ.

Утром Джекил Уиклер, отставной шкипер флотилии Летающих Лодок, ныне обыватель пивных заведений, шел со своим рундучком, доставшимся в наследство от морского прошлого, к рынку, где у него имелось местечко для встреч с другими отставными моряками. Прямо за углом, во всю ширину мощеной Фри-Дерби, пузырился огромный нарост, который можно было бы принять за причудливую, гротескную лепнину, весьма неумело копирующую очертания домов, находящихся рядом. Шкипер с изумлением разглядывал странные наплывы скомканных крыш и подъездов, кирпичный пунктир и оконные рамы, лишь отдаленно обладающие формами. Дождь сеял сквозь свинцовое сито, но вода, коснувшись поверхности, через мгновение исчезала, словно пришелец пробовал ее на вкус, каждую каплю, и каждую отвергал. Когда Уиклер окончательно отошел от шока и решился потрогать громадину, то обнаружил, что она холодна на ощупь и напоминает стеклянную массу, будто безликий стеклодув создал ее на радость сумеречному миру, но обронил и оставил лежать здесь, в Марблтане. 

У меня много кошек, но среди них есть еще черный кот. И имя у него такое же, как и он сам – Черный Кот. Появился он у нас где-то месяц назад, выглядел он вроде бы сытым и здоровым. Но через некоторое время я обнаружил, что Черный Кот изменился почти до неузнаваемости: под глазом – шрам, губа разодрана, на шерсти кровь. Дальше – еще хуже…

В записи использована музыка Кирилла Малиновского aka Paranoiac Del.

Театр фон Клейста появился в городе вместе с началом сезона дождей, привезя с собой сырость, вязкие туманы и пронизывающую морось. Всегда, когда театр приходил в город, исчезали люди. Нет, конечно, они исчезали и в любое другое время года, но в театральный сезон пропадали обязательно. Разные люди. Парни, девушки, старухи, мужчины. Из разных слоев, разных профессий, разных интересов. Один-два, не более. Но исчезали. В театральный сезон. Незадолго до того, как театр покидал город. А может быть, и в тот день, когда покидал город, — кто может сказать точно?.. 

Рассказ из сборника «Мистериум. Полночь дизельпанка»