Аудиокниги в Исполнении "Задворных Вячеслав": Очарование Слов и Искусства Голоса, страница 4

Пьеса «Контрабас» — первое произведение выдающегося немецкого писателя Патрика Зюскинда. После премьеры в Мюнхене она стала одной из самых популярных в Европе. Хотя сам Патрик Зюскинд играет не на контрабасе, а на фортепиано, ему удалось создать то, «что не написал еще ни один композитор: меланхолическое произведение для одного контрабаса» (Дитер Шнабель). В одноактном монологе «Контрабас», написанном в 1980 г., Зюскинд блестяще рисует образ «аутсайдера, психически неуравновешенного индивида» (Вольфрам Кнорр), который, тем не менее, почти сразу завоевывает симпатии читателей. Это объясняется тремя особенностями блестящего стиля Зюскинда-литератора: его «юмором, почти контрабандным наслаждением языком и напоминающей о Чехове слабостью к неудачникам и одиночкам» (Марсель Райх-Раницкий).

Повесть Альбера Камю «Посторонний» не просто развивает принципы экзистенциальной «подрывной прозы», заложенные некогда еще Гессе в романе «Степной волк», но и доводит эти принципы до своеобразного логического предела. «Антиницшеанство» писателя, опосредованное и отстраненное, здесь, как ни странно, очень четко перекликается именно с ницшеанством, — и тем более оригинальным литературно-философским памятником культуры экзистенциализма была и остается повесть «Посторонний».

Получив из Франции известие о внезапной смерти отца, Дамьен Лувель возвращается на родину из Америки, где провел более десяти лет. Дома он начинает разбираться в отцовских рукописях и узнает, что Лувель-старший посвятил долгие годы исследованиям загадочной реликвии — Йорденского камня, — к чьей двухтысячелетней истории были причастны и первые христиане, и тамплиеры, и франкмасоны, и Леонардо да Винчи, и даже Наполеон. Вскоре выясняется, что именно эти исследования стоили историку жизни, однако Дамьен решается продолжить их.

… Сильвермен сказал: «Послушайте, дружище, такое случается довольно часто. Вспомните только о Непере и логарифмах». Я поинтересовался, какое отношение имеет ко мне Непер, а также его логарифмы, будь они неладны. Лео Сильвермен изящно развел руками; наш Лео С. отличался чертовской обходительностью. Что было довольно благоразумно с его стороны, поскольку когда я вошел в его тихую, сплошь в коврах, контору на Пэнтон-Стрит, я готов был взорваться в любую минуту. Но он довольно быстро сумел заставить меня стравить пар: «Я вот о чем хочу вам напомнить, — продолжал он, предложив мне толстую овальную сигаретку из ониксовой коробочки, стоявшей на столе, и сам взял одну, — часто бывает так, что одна и та же идея возникает одновременно и независимо — независимо, заметьте себе — сразу в нескольких головах. Грохот транспорта на Пэнтон-Стрит доносился до нас в процеженном виде через звуконепроницаемые оконные стекла, пока я обдумывал это предположение и одновременно прикидывал, почем ему обходятся эти турецкие сигаретки.

«Мастер игры в го» — самый известный роман крупнейшего японского писателя, лауреата Нобелевской премии по литературе Ясунари Кавабата.

Как и в «Защите Лужина» В. Набокова, где за страстью к шахматам стоят реальные персонажи и события, в этой неожиданной и глубокой книге также рассказывается о легендарной партии игры в го, которая состоялась в 1938 году и была описана автором в газетных репортажах. Для непобедимого мастера Сюсая Хонинобо ХХI эта партия стала последней...

Игра в го, как и многое другое, пришла в Японию из Китая. В Китае она считалась игрой небожителей, в ней скрывалось нечто божественное. Но догадка о том, что триста шестьдесят одно пересечение линий на доске объемлет все законы Вселенной, божественные и человеческие, родилась в Японии. Подобно театру Но и чайной церемонии, эта игра стала частью японской традиции и превратилась в настоящее искусство.

«Завидую тем, кто играет в го. Ведь игра в го, если считать ее бесполезным пустяком, бесполезна, как ничто другое, если же высоко ценить ее, то по ценности с ней ничто не сравнится.» (Наоки Сандзюго, японский писатель и критик)

В аудиокниге Кейт Эллисон «Секрет бабочки» люди считают Ло Марин странной. В самом деле, как еще можно назвать молодую особу, потерявшуюся в запутанном мире личных примет и мелких тайных ритуалов, сопровождающих каждый ее шаг? Девушку, избегающую контактов со сверстниками и предпочитающую оставаться дома, среди массы бесполезных предметов? И ситуации, в которые она попадает, тоже странные…

Недавно Ло, проходя по улице в заброшенном районе Кливленда, чуть не попала под шальную пулю. А на следующий день из Интернета узнала, что там произошло убийство молодой женщины. Случайно в руки Ло попала вещь убитой – статуэтка прекрасной бабочки.

И у девушки возникла навязчивая идея выяснить, почему погибла незнакомка. Она чувствует, как бабочка словно заставляет Ло раскрыть свои секреты…

Билл Уайет, преуспевающий адвокат и счастливый семьянин, в один миг лишается семьи, работы и положения в обществе. В полном одиночестве он бродит по улицам Нью-Йорка и случайно попадает в уютный манхэттенский ресторан, где знакомится с привлекательной управляющей Элисон Спаркс. Только с ее позволения можно войти в таинственный Кубинский зал, куда открыт доступ лишь избранным. Заинтригованный Уайет решает во что бы то ни стало проникнуть туда, но, когда ему это удается, он понимает, что выйти наружу живым труднее, чем пролезть в игольное ушко.

Роман «Загнанных лошадей пристреливают, не правда ли?» Хораса Маккоя является вершиной творчества американского писателя. Жестоко и хладнокровно Маккой повествует об изломанных судьбах молодых юношей и девушек, привлеченных блеском и славой Голливуда и отвергнутых равнодушным городом, а если прибегнуть к обобщению, он повествует о судьбе целого поколения и каждого человека, о его одиночестве и мечтах, обреченных на вечное «несвершение».