Аудиокниги в Исполнении "Лебедева Валерия": Очарование Слов и Искусства Голоса, страница 15

В романе Д. Кренц широко показана жизнь высшего делового мира Нью-Йорка, где и развиваются все жизненные события главной героини Мэкси. Макси Эмбервилл, темпераментная, обаятельная, сменившая нескольких мужей, легкомысленная красавица, не могла смириться с тем, что главное дело ее отца – короля издательского бизнеса – погибнет из-за нечистой игры отчима. Ее неуемная энергия, живой ум и страстное желание победить приводят к успеху – ей не только удается спасти семейную компанию от разорения, но и вернуть себе любовь единственного мужчины, который был ей по-настоящему дорог.

Воспоминания современников о Тургеневе — почти единственный источник, знакомящий нас с отдельными периодами его жизни. Они характеризуют его как художника, раскрывают особенности его писательского труда, освещают творческую историю многих произведений. Второй том книги имеет четыре раздела «Тургенев дома и за границей», «Иностранные мемуаристы о Тургеневе», «Тургенев в его последние приезды на Родину» и «Болезнь и кончина Тургенева». Сюда включены воспоминания П.Д.Боборыкина, В.В.Стасова, И.И.Репина, А.Ф.Кони, а также западноевропейских, преимущественно французских, деятелей искусства и литераторов — Ги де Мопассана, Альфонса Доде, Генри Джеймса и др. Содержание: Тургенев дома и за границей Боборыкин П. Д.: Из «Воспоминаний». Тургенев дома и за границей Колбасин Е. Я.: Из воспоминаний об И. С. Тургеневе Щербань Н. В.: Из воспоминаний об И. С. Тургеневе Встреча Тургенева с Лассалем (По воспоминаниям М. П. С-вой) Островская Н. А.: Из воспоминаний о Тургеневе Стасов В. В.: Из воспоминаний об И. С. Тургеневе Репин И. Е.: Воспоминания об И. С. Тургеневе Кони А. Ф.: Из книги «На жизненном пути». И. С. Тургенев Ковалевский М. М.: Воспоминания об И. С. Тургеневе Н. М.: Черты из парижской жизни И. С. Тургенева Ардов (Апрелева) Е.: Из воспоминаний об И. С. Тургеневе Луканина А. Н.: Мое знакомство с И. С. Тургеневым Нелидова Л. Ф.: Памяти И. С. Тургенева Иностранные мемуаристы о Тургеневе Пич Л.: Из «Воспоминаний» Мопассан Г. Д.: Иван Тургенев Гонкур Жюль и Эдмон: Из «Дневника» Фори Б.: Воспоминания о Тургеневе Виардо П.: Из «Воспоминании артиста» Доде А.: Тургенев Гогенлоэ Х.: Из дневника (1876 и 1879 гг.) Рольстон В. -Р. -С.: Из «Воспоминаний» Джеймс Г.: Иван Тургенев Бойесен Х.: Визит к Тургеневу (Из воспоминаний) Тургенев в его последние приезды на родину Толстой С. Л.: Тургенев в Ясной Поляне Савина М. Г.: Мое знакомство с И. С. Тургеневым Полонский Я. П.: И. С. Тургенев у себя в его последний приезд на родину (в сокращении) Болезнь и кончина Тургенева Мещерский А. А.: Предсмертные часы И. С. Тургенева Стасюлевич М. М.: Из воспоминаний о последних днях И. С. Тургенева и его похороны  

Герой романа Роберта ван Гулика, знаменитый сыщик судья Ди останавливается в Хэши по пути к месту своей службы. Судья и не ведает, что здесь ему придется задержаться чуть дольше, чем он предполагал. Как всегда, вас ждут захватывающее действие и изящная разгадка очередного преступления.

Рудольф Лесс, профессиональный убийца, уже сорок шесть раз удачно выполнил свою работу, ну может только первое дело было выполнено не слишком чисто, и снова заказ за который будет весьма неплохое вознаграждение…

Роберт ван Гулик прославился дважды. Всемирно известный ученый-востоковед, высокопоставленный дипломат, в конце 40-х он решил написать свой первый детектив о судье Ди. Ван Гулик воспользовался замысловатыми сюжетами классической китайской литературы, не особенно распространенными у западных авторов. Успех превзошел все ожидания. Прототипом судьи Ди послужил живший в VII веке реальный китайский чиновник, знаменитый раскрытием множества загадочных преступлений и ставший героем средневековых китайских криминальных повестей. Как и в этих повестях, герой ван Гулика сталкивается с самыми разнообразными тайнами. Повесть «Четыре пальца» — один из первых, но также и один из самых знаменитых детективов ван Гулика.

Об Александре Ивановиче Эртеле (1855 — 1908) так часто писали как о забытом художнике слова, что его имя должно быть известно уже только благодаря таким настойчивым напоминаниям. Странная судьба! Писатель большого общественного темперамента, оригинальный мыслитель, талантливый прозаик, приковывавший к себе пристальное внимание, значится сегодня на литературной периферии. Явная несправедливость. Эртель сказал самобытное слово о русской пореформенной действительности, которое высоко ценили его выдающиеся современники Г. Успенский, В. Короленко, А. Чехов, И. Бунин, М. Горький… Лев Толстой называл автора «Гардениных» самым крупным художником в России на рубеже 80 — 90-х годов. Оценка критики была более разноречива — от суховато-сдержанных откликов до неумеренных восторгов. Какие только «отметки» не ставили писателю в разные десятилетия! Сегодня, когда страсти вокруг его творчества несколько поостыли, стало ясно: талант Эртеля шире узких идеологических рамок, угодных тому или иному времени.

В центре сюжета описана трагическая судьба солдата, вступившего в конфликт с бездушной военной машиной США. В романе дана широкая панорама действительности США 40-х годов. Роман глубоко психологичен и пронизан антимилитаристским пафосом.

Книга Натали Саррот — «Детство» — выводит к теме, имеющей богатейшие традиции в мировой литературе, в том числе и в русской (достаточно вспомнить имена Л. Толстого, Бунина, Горького). Опыт соприкосновения с русской культурой, кстати, проявляется на протяжении всего творчества Саррот. В повести «Детство» он в силу самой специфики произведения ощущается особенно отчетливо — и в своеобразной наполненной русскими приметами образности, и в самой содержательной ткани произведения, насыщенной реалиями русской действительности (русские песни и сказки, русская няня, «бесконечные белые равнины», «деревянные избы, белые стволы берез, ели под снегом», «кружево узких резных деревянных наличников» дома в Иванове и многое другое).

Перед нами предельно отчетливо и живо предстает главная героиня, Наташа (Ташок, Ташочек) Черняк, ее мать, отец и другие люди, связанные с ее судьбой и выписанные очень убедительно и достоверно. Однако и в этой книге Саррот остается верной своему эстетическому кредо. Опыт собственной жизни используется ею прежде всего для постижения общечеловеческих психологических глубин, соприкасающихся с безднами подсознания, из которых поднимаются волны психической энергии, порождающие сложные движения на других уровнях духовной жизни.