Жанр "Биографии, мемуары" аудиокниг на Audiobukva.ru, страница 52

Перед вами истории — смешные, грустные, поучительные, неизменно интересные и погружающие в волшебный мир музыки, рассказанные человеком уникальной профессии — концертмейстером балета. Вы когда-нибудь смотрели спектакль не из зрительного зала, а из-за кулис? А бывали на репетиции или на уроке? Хотите заглянуть? На страницах этой книги автор проведет вас через «служебный вход», и вы окажетесь внутри учебного процесса, обычно скрытого от посторонних глаз. В сборник вошли рассказы не только о профессионалах или учениках, но и о людях, для которых музыка или танец не профессия, а хобби, страсть, часть жизни. Впрочем, часто автор сам чувствует себя учеником, который пытается разобраться в новом для него мире — мире танца. Книга вошла в шорт-лист национальной литературной премии «Рукопись года 2012».

«Он был специалистом в ужасной профессии. Его профессия заключалась в том, чтобы шагать через трупы, и как можно успешнее» (Дмитрий Шостакович о Михаиле Тухачевском). Еще о нем же: «творец советской военной доктрины», «палач крестьянства», «красный Наполеон», «неотразимый донжуан»... Книга ведущего научного сотрудника Государственного Эрмитажа Юлии Кантор «Война и мир Михаила Тухачевского» написана на основе ранее неизвестных исторических материалов, обнаруженных автором в результате архивных разысканий в России и Германия. Большинство документов публикуется впервые. Судя по этим документам, нет оснований считать Тухачевского «борцом антисталинского сопротивления». Стал бы он со временем таковым? История не терпит сослагательного наклонения…

Летом 1914 года сэр Эрнест Шеклтон отправился к берегам Южной Атлантики на борту корабля «Эндьюранс», чтобы пересечь Южный полюс. Не достигнув намеченной цели, судно попало в ледяной плен и было раздавлено. Шеклтону и его команде пришлось вести борьбу за выживание в одном из самых суровых мест планеты. Экспедиция находилась очень далеко от цивилизации и не могла рассчитывать на помощь спасателей. Но Шеклтону все же удалось вызволить свою команду из антарктического плена, не потеряв ни одного моряка. Эта история легла в основу сюжета величественной, но жизненной и достоверной приключенческой повести.

То, что блокадный дневник школьницы Лены Мухиной сохранился, – само по себе уже чудо. В 1962 году он попал в Ленинградский партийный архив (теперь Центральный государственный архив историко-политических документов Санкт-Петербурга) и хранится там по сей день. Мы знаем “взрослые” свидетельства того чудовищного, до конца не изученного явления, которое называется Ленинградской блокадой: “Воспоминания” Д.С.Лихачева, “Записки блокадного человека” Л.Я.Гинзбург, “Блокадный дневник” Г.А.Князева, “Воспоминания о блокаде” В.М.Глинки и многие другие. Но “детских” свидетельств – мало. По ошеломительности воздействия на читателя можно назвать одно: дневник Юры Рябинкина, приведенный в ленинградском Евангелии – “Блокадной книге” Д.Гранина и А.Адамовича. И вот теперь – дневник Лены Мухиной. Что можно противопоставить мучительному умиранию от голода в условиях, когда рушатся общепринятые нормы морали? Что может спасти от духовной деградации в условиях, когда борьба за выживание лишает “человеческого лица”, а голод и страх смерти превращают человека в животное? Одним из средств спасения оказался алфавит, порядок букв. Попытка через слово осмыслить происходящее, понять себя. И еще: интуитивное знание, что нужно сохранить свою историю, свой опыт – для других. Когда-то Лена мечтала написать вместе с подругой книгу, “которую хотелось бы прочесть, но которой, к сожалению, не существует”. Эта книга – существует. И является свидетельством того, что в самое бесчеловечное время люди пытались сохранить свою человеческую сущность. Именно это сегодня дарит нам надежду. Дневник подготовлен к изданию сотрудниками Санкт-Петербургского Института истории РАН.

Говорят, самое страшное для «звезды» — пережить собственную славу. Лишь немногие избранные избегают этой печальной участи. Их слава не меркнет с годами — наоборот, разгорается все ярче. Книга, которую вы держите в руках, рассказывает именно о таких «звездах». Этих женщин знают в лицо повсеместно. Их судьбы незабываемы. Их таланты неоспоримы. Их поразительная внутренняя сила зачастую превосходит мужскую, внешнюю. Их ускользающая красота, от которой захватывает дух, так хрупка, так беззащитна и преходяща, — но именно эти женщины, их лица, их судьбы определили облик XX века. Без них наш жестокий мир, созданный по мужскому образу и подобию, был бы невыносим. Оглавление00_00_Вульф В. Чеботарь С — Женское лицо Запада 00_01_Предисловие 01_01_Мария Склодовская — Кюри 02_01_Коко Шанель. Великая Мадемуазель 03_01_Вирджиния Вулф. Волны Жизни 04_01_Грета Гарбо. Божественная Грета 05_01_Уоллис Симпсон. Королевская любовь 06_01_Марлен Дитрих. Победительница 07_01_Фрида Кало. Радость и боль 08_01_Эдит Пиаф. Любовь парижских улиц 09_01_Мерилин Монро. Вечное сияние женственности 10_01_Мария Каллас. Божественная 11_01_Грейс Келли. Принцесса американской мечты 12_01_Одри Хепберн. Ангел с печальными глазами 13_01_Жаклин Кеннеди Онасис. Фея Белого Дома 14_01_Франсуаза Саган. Прощай грусть 15_01_Принцесса Диана. Жизнь и смерть под прицелом фотокамер

Автобиографическая и мемуарная проза В.П. Некрасова охватывает период 1930-1980-х годов. В книгу включены произведения, созданные писателем после вынужденной эмиграции и в большинстве своем мало известные современному читателю.

Великий артист Михаил Ульянов, «Лицо XX века», запомнился народу как борец и победитель, уже при жизни снискавший не только горячую зрительскую любовь, но и все мыслимые лавры и почести. Личные записки открывают другого, «неизвестного» Ульянова: это человек, раздираемый сомнениями, всегда недовольный собой и не удовлетворенный своей работой. Он непомерно требователен и строг к своим коллегам — актерам и режиссерам, но в первую очередь — к самому себе. Но в каждой строчке его дневников читается то, что было для него главным: боль за человека, за Россию и судьбы ее искусства.

«Мое простое ремесло» — так просто и в то же время емко назвал автор  книгу о своей жизни, философии, науке, литературе. «Пусть моя книга напрасна, пусть даже вся жизнь моя напрасна, пусть жизнь всех наших цивилизаций — всего лишь разорванный в клочки альбом с неудавшимися снимками, жалкая полуночная кутерьма. Я все равно должен это любить, ибо нет и не было и, главное, не будет мне иной данности, иного прозрения, иного совета свыше..»