Лучшие аудиокниги на русском языке: слушайте бесплатно на Audiobukva.ru, страница 2

Сатира тонкая и точная: Азимов высмеивает невежество, замаскированное под уверенность, и ту ловкую гибкость, с которой экономисты подгоняют реальность под запрос клиента.
Азазель, как и экономисты, не может отвечать за свои результаты — ведь не все факторы можно учесть.
Иногда последствия оказываются куда убедительнее расчётов.

Проникновенная история о конфликте поколений, дочерней неблагодарности и вечном вопросе — где пролегает предел материнской любви. Писательница Марина Миллер представляет свой рассказ о Наталье, которая в одиночку растила дочь Лилю, стараясь ни в чём её не ущемлять и всегда быть на её стороне.

Однако с годами между ними стали нарастать противоречия, а поведение Лили едва не закончилось переводом в специнтернат. Наталья не опустила руки, и дочери удалось вернуться к обычной жизни и учёбе. Но так ли всё благополучно на самом деле? И на что ещё может оказаться способной любимая дочь?

Молодой Амброз Бишоп получает в наследство от деда старинный дом и перебирается в окрестности печально известного селения Данвич. Довольно скоро он выясняет, что старый Септимус Бишоп популярностью у этих невежественных людей не пользовался, да и ему самому предлагают убираться из этих мест подобру-поздорову.

И буквально через пару дней ему предстоит узнать, что злоба сельчан вполне оправдана.

«Во власти» — роман Анни Эрно, впервые вышедший в 2003 году.

Рассказчица разрывает отношения со своим партнером В., с которым прожила шесть лет. Но главным в книге становится не само расставание, а другая женщина — новая возлюбленная В. Охваченная мучительной ревностью к незнакомке, героиня наблюдает, как ее собственные моральные ориентиры рушатся. Одержимость растет, и письмо становится единственным способом дать ей форму и удержать себя от безумия.

Через исповедальный рассказ о болезненных переживаниях Эрно исследует природу языка и границы самовыражения: примеряя на себя чужие слова, клише и шаблоны, героиня пытается приблизиться к точности и правде. Сквозь текст проступают темы, близкие Эрно: физичность, слово, письмо — и тот хрупкий момент, когда личное переживание становится литературой.

В крошечной деревушке Поттерс-Понд появляется вычурно одетый незнакомец, которого вскоре обнаруживают убитым. Затем там объявляется загадочная леди Малтрэверс, которую местные жители принимают за женщину-вамп. Доктор Малборо и его друг отец Браун пытаются разобраться в хитросплетениях деревенской жизни и отыскать таинственного убийцу.

История страстной любви красивой француженки и молодого пилота превращается в драму о сильных чувствах, одержимости и жажде мести.

«Оборотная сторона полуночи» — напряжённый триллер мастера интриги Сидни Шелдона. Роман открывается и заканчивается судебным процессом над американским лётчиком Ларри Дугласом и его любовницей, которых обвиняют в убийстве жены Ларри. Между этими двумя точками — три десятилетия, наполненные судьбоносными событиями и тайнами.

Но действительно ли имело место убийство? И что могло стать истинной причиной трагедии?

Когда любовь толкает к преступлению, расплата неизбежна.

Что значит быть человеком в мире, где исчезает лицо, где язык теряет живую обращённость, а ответственность подменяется схемами? Эта книга — приглашение к размышлению над философией Эммануэля Левинаса, одного из самых радикальных мыслителей XX века, сделавшего Другого центром мышления, а этику — условием самого существования.

От ужаса безличного бытия к бесконечной ответственности, от встречи лицом к лицу до политики справедливости, от заботы о Другом до размышлений о постгуманизме и экологии — книга прослеживает путь левинасовской мысли в её напряжённом диалоге с традицией и вызовами XXI века.

Философия Левинаса — это не система, а зов, не знание, а обязанность, не формула, а тревога перед чужим страданием. Это текст о том, как сохраняется человечность — в каждом отклике, в каждом отказе от насилия, в каждом невозможном «я вместо другого».

Из статьи Александра Люсого «Перистальтизация, или Мелькающий реализм мелькающего жанра» (О романе Глеба Соколова): "… Герой окзывается во власти собственной замкнувшейся в себе постфизиологии. Адекватный реализм в таких условиях может быть магическим, мелькающим, бурчащим. Замелькацкий – такова говорящая фамилия героя, не склонного специально заморачиваться какими-то проблемами, внезапно оказывается парализован в самых неожиданных моментах и местах насекомыми страданиями, вихрями своей собственной бездны.«Все движения Замелькацкого (Замзакатского? – А.Л.) вмиг опять стали деревянными, неловкими, он не двигался вместе с людьми из толпы, а создавал всем преграду, опять ему сзади стали наступать на пятки, раз – с такой силой, что чуть не оторвали каблук...». Хорошо хоть не ломают хребет своими каблуками, как случилось с Грегором Замзой..."