Бесплатные Аудиокниги от автора "Толстой Лев" на Audiobukva.ru, страница 8

Ярким носителем антипатриотических взглядов являлся П. Я. Чаадаев, который в первом из «Философических писем» так выражает свои воззрения на Россию:

«Поры бьющей через край деятельности, кипучей игры нравственных сил народа — ничего подобного у нас не было. Эпоха нашей социальной жизни, соответствующая этому возрасту, была наполнена тусклым и мрачным существованием без силы, без энергии, одушевляемом только злодеяниями и смягчаемом только рабством. Никаких чарующих воспоминаний, никаких пленительных образов в памяти, никаких действенных наставлений в национальной традиции».

Российский антипатриотизм в XX веке
Согласно Е. Ю. Семёновой, имперский (правительственный) патриотизм у жителей, в частности, Поволжья начал расшатываться к лету 1915 года, тогда как государственный патриотизм был весьма силён и в 1917 году.

В начале XX века антипатриотические идеи высказывал Л. Н. Толстой. Так, его статья «Патриотизм и правительство» (1900 г.) призывала отказаться от «неестественного, неразумного, вредного, причиняющего большую долю тех бедствий, от которых страдает человечество» чувства патриотизма, поскольку патриотизм ведет к разрушительным войнам, в то время как антипатриотизм обеспечивает прогресс человеческой цивилизации, поддерживая идею «братского единения народов».

Антипатриотическая идея пораженчества — одна из главных идеологических установок партии большевиков в дооктябрьский период, поскольку они на любых условиях хотели закончить внешнюю войну и начать революцию, используя в качестве главной своей силы охваченные разложением войска. С идеологической точки зрения пораженчество — это ответ на патриотическую установку царя, а затем Временного правительства.

«Выражая общенародное недовольство» «затянувшейся, неудачной для России войной, » большевики после прихода к власти заключили сепаратный Брестский мир, означавший поражение России в Первой мировой войне.

Став единственной политически значимой силой в России после Гражданской войны, большевики продолжили вытеснение патриотической идеи из сознания людей, стремясь заменить её идеей классовой борьбы и мировой революции. Важнейшие события и выдающиеся деятели истории России оценивались с точки зрения классового подхода, при этом выпячивались и преувеличивались их отрицательные стороны. Например, вот такую характеристику получил Пётр Первый в Малой советской энциклопедии: «Пётр I был ярким представителем российского первоначального накопления. Соединял огромную волю с крайней психической неуравновешенностью, жестокостью, запойным пьянством и безудержным развратом».

Такой подход сохранялся в СССР до середины 1930-х годов, когда в связи с ожиданиями скорой большой войны руководством страны и лично И. В. Сталиным было принято решения о переходе к патриотическим установкам пропаганды. В этот период на экраны выходят фильмы «Пётр Первый», «Александр Невский», «Суворов» и другие, воспитывающие у населения чувство гордости за свою страну, готовность её защищать, осознание преемственности с поколениями, жившими до начала построения в России коммунизма.

В послевоенные годы в СССР обвинения в антипатриотизме звучали прежде всего в адрес лиц, объявляемых космополитами, которые зачастую не имели каких-либо ярко выраженных политических убеждений. Так, например, по результатам дела члена-корреспондента Академии медицинских наук СССР Н. Г. Клюевой и профессора Г. И. Роскина при государственных органах и ведомствах создавались «суды чести», в компетенцию которых входило «рассмотрение антипатриотических, антигосударственных и антиобщественных поступков и действий, совершенных руководящими, оперативными и научными работниками министерств СССР и центральных ведомств, если эти проступки и действия не подлежат наказанию в уголовном порядке».

Возвращаясь к давней (со времени статей 1880-х гг. и письма М. А. Энгельгардту) полемике о «невозможности исполнения заповеди любви, потому что она указывает на недостижимый идеал», Толстой опровергает ошибочность и ложность подобного утверждения и вновь стремится убедить читателей в возможности и необходимости исполнения главной единой евангельской заповеди – любви.

Он прибегает к точному сравнению: «Признание невозможности исполнения заповеди любви, потому что она указывает на недостижимый идеал, и вследствие этого допущение возможности отступлений от требований любви и замещение исполнения заповеди любви другими заповедями, подобно тому, что сделал бы путешественник, вооруженный компасом, если бы он, решив, что движение его по прямому направлению, указываемому компасом, невозможно вследствие гор и рек, находящихся на пути, перестал бы держаться указываемого ему компасом прямого кратчайшего направления, а стал бы руководствоваться в своем путешествии другими, независимыми от указаний компаса соображениями».

Таково же, считает Толстой, «и рассуждение о том, что так как человек не может достигнуть полного исполнения заповеди любви, включающего в себе полное самоотречение, то ему нужно признавать другие божеские заповеди, исполнение которых отчасти замещает исполнение заповеди любви». И это служит многим оправданием несоблюдения евангельской единой заповеди.

Заключительные строки статьи звучат решительно, твердо: «Неправда это. Обман это, обман, губящий жизнь людей тем, что отводит их от истинной жизни». Толстой убежден: «Исполнение заповеди любви, заключающееся во все большем и большем приучении себя к жизни любовной в делах, словах, мыслях, не только возможно, но только одна такая жизнь дает человеку всегда полную свободу и неперестающее благо».

Впервые напечатана в России без цензурных пропусков в 1917 г.а

Из комментария читателей: «ХОЛСТОМЕР» — жестокая правда, справедливость, которую так любил великий писатель. Человечная история.
Книга с музыкальным оформлением Александра Синицы. Музыка замечательного, талантливого композитора ИГОРЯ КУЛЬКИ, написанная специально для одноименного пластического спектакля, вдохновила меня на озвучивание и звучит в этой аудиокниге.
Звук стерео, качество звучания отличное.